Актриса Елена Руфанова – о режиссерской и педагогической мудрости Игоря Владимирова

100 лет исполняется со дня рождения выдающегося режиссера Игоря Петровича Владимирова, который 40 лет, до своей смерти в 1999 году, руководил Театром им. Ленсовета. Мне посчастливилось учиться на курсе Игоря Петровича, все студенческие годы я практически жила в этом театре, а потом уже как актриса «ленсоветовской» труппы несколько лет выходила на эту сцену. И мне бы хотелось почтить память Мастера, который с такой любовью выпустил в профессиональную жизнь своих многочисленных учеников и благодаря которому я обрела свой первый театральный дом.

Игорь Петрович вообще был «актерским» режиссером и прекрасно чувствовал актерскую природу. Доказательство этого чутья – целых шесть поколений учеников, от первого выпуска, где учились нынешние корифеи Театра им. Ленсовета Лариса Луппиан и Сергей Мигицко, до последних его студентов. На нашем, предпоследнем для Владимирова курсе учились Александр Новиков, Эвелина Бледанс, Анастасия Мельникова, Юрий Стыцковский, Алексей Агопьян (оба – участники популярной в свое время телепередачи «Каламбур»), Сергей Щербин, теперь известный как кинорежиссер… На этом же курсе училась и Варвара Владимирова, дочь Игоря Петровича и Алисы Бруновны Фрейндлих, что, к слову, никак не сказывалось на ее положении на курсе.

Владимиров строил театр-дом, и закономерно, что труппа во многом состояла из его учеников. Для Игоря Петровича мы были как дети, и старшие артисты труппы, очень тепло нас принявшие, относились к нам так же. Мы учились в атмосфере любви, праздника и озорства. Нас сразу же включили в работу, ввели в спектакль «Левша» в массовку, постепенно вводили на эпизоды и второстепенные роли. Еще студенткой я вышла на сцену в спектакле «Победительница», где моей партнершей была, на минуточку, Елена Соловей, я играла секретаршу ее героини. Всё это – бесценный опыт и память на всю жизнь.

Владимиров стремился собрать вокруг себя людей одной «группы крови», чтобы артисты понимали друг друга с полуслова. Сложно сформулировать, в чем это родство заключалось, но понятно одно: всё, что делал Игорь Петрович, было движимо любовью, его удивительной интуицией и бесконечным чувством юмора. Когда мы, студентки, приходили в институт, нам говорили, что «владимирский» курс узнается сразу: мол, вы, девочки, такие красивые, жизнерадостные, на занятия всегда ходите с удовольствием. И спектакли Владимирова были такими же – легкими, озорными, праздничными. Но вместе с тем в них были мудрость и глубина.

Годы, которые я провела в театре Владимирова, запомнились мне как легкий и радостный период – с увлекательными репетициями, прекрасными капустниками, гастролями. Признаться, я не помню какой-то усиленной работы Игоря Петровича с нами или, боже упаси, «теоретических» изречений. В память врезалось, как он хохотал от души, озорничал, хвалил (а он был щедр на похвалы). Когда бывал чем-то доволен, то всем своим видом это показывал. Когда выходишь на сцену, то чувствуешь, любят тебя в этом театре или нет. Я ощущала, что Игорь Петрович меня любит. Он никогда не одергивал, позволял искать и ошибаться, а я убеждена, что только такое отношение к актеру помогает ему расти.

Владимиров всегда очень любил поющих артистов, и репертуар Театра им. Ленсовета в свою золотую пору славился музыкально-драматическими спектаклями – такими, как «Трехгрошовая опера», «Укрощение строптивой», «Дульсинея Тобосская», «Люди и страсти». Мне посчастливилось сыграть Малыша в легендарном спектакле «Малыш и Карлсон» – роль, в которой когда-то Алиса Бруновна восхищала детей и взрослых. И хотя Ирочка Балай, игравшая маму, была ростом ниже меня, что становилось поводом для шуток, я очень органично чувствовала себя в этом спектакле.

Пожалуй, главное, чему меня научил Игорь Петрович, – это отношению к своей профессии и театру как к игре. Актеры, словно увлеченные дети, строят в песочнице какие-то домики, придумывают взаимоотношения и с помощью режиссера воплощают это. Пока актер остается внутри ребенком, он убедителен.

Мне запомнился момент, когда я стояла за кулисами, готовясь к выходу в первой своей большой роли, и очень волновалась. Там же стоял и Владимиров, спросил: «А чего ты так нервничаешь?» Я ответила, что боюсь забыть текст. И тогда Игорь Петрович сказал: «Я тебе это разрешаю. Забудь весь текст, иди и играй», – и подтолкнул меня на сцену. Играй! Для меня этот жест стал символическим толчком в профессию, за который я Игорю Петровичу безмерно благодарна.

Елена Руфанова, «Известия», 29 декабря 2018